Лекториум / Каталог / Личная эффективность
СОЦИОЛОГИЯ НАУЧНЫХ КОММУНИКАЦИЙ
АНДРЕЙ КОЖАНОВ
СТАРШИЙ ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ДЕПАРТАМЕНТА СОЦИОЛОГИИ ВШЭ, НАУЧНЫЙ СОТРУДНИК ФЕДЕРАЛЬНОГО НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОГО СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ЦЕНТРА РАН
ОСТРОВ 10−21. ВЛАДИВОСТОК, ОСТРОВ РУССКИЙ
ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ИНТЕНСИВ ДЛЯ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ЛИДЕРОВ
Как устроено взаимодействие общества и науки, кто такой научный коммуникатор и чем он необходим как одной, так и другой стороне? Рассмотрим эти вопросы в нашем лонгриде.
что такое научная коммуникация?
Социология научных коммуникаций — самостоятельная научная дисциплина, выделившаяся из социологии науки в конце XX века. Научная коммуникация — это двусторонний процесс взаимодействия социального института науки и других агентов общества (институтов или социальных общностей) с целью трансфера научного знания как специфической системы идей и социальной роли ученого как паттерна рационального поведения.
Изучение научной коммуникации способствует формированию профессиональной научной культуры, рефлексивному пониманию целей и задач взаимоотношений между наукой и обществом, формирует навыки проектирования и осуществления успешной научной коммуникации.
цель научной коммуникации
В чем состоит цель социологического изучения научной коммуникации (далее — НК)? Очень простая и важная цель — владение теорией и практикой проектирования успешной научной коммуникации. Если говорить более конкретно, это означает обладание следующими компетенциями:
  • Умением идентифицировать миссию и цели НК
  • Умением идентифицировать модель и идеологию НК
  • Умением идентифицировать выгодополучателя НК
  • Умением выбрать способ измерения результативности НК — как процесса и как результата
  • Умением оценить риски и социальные последствия НК (например, выявить и предотвратить «белый шум» от науки)
  • Умением принять этические ограничения в вопросах отношений науки и общества
  • Знанием лучших практик и форматов НК в России и мире
где учиться?
Курс для магистров в России читается в двух университетах — Высшей школе экономики и Университете ИТМО. Вы можете ознакомиться с программой и содержанием курса в электронном ридере по адресу.
научная коммуникация и социология науки
Значение выражения «научная коммуникация» не является очевидным по смыслу в социологии науки. Если изначально под научной коммуникацией имелись в виду исключительно отношения между учеными и научными коллективами в процессе совместной научной работы как непосредственное взаимодействие в лаборатории, так и сети «невидимых» взаимодействий через взаимные цитирования или терминологические заимствования, то в современных текстах все чаще научной коммуникацией называют и совершенно иную деятельность — взаимодействие науки и публики, внешний интерфейс института науки, так называемую экстранаучную коммуникацию.
Сегодня мы наблюдаем следующую революцию: монополия на научное знание быстро подтачивается интернетом. Одновременно государство и общество озабочены растущими затратами на научные исследования и рисками, связанными с их результатами, а поэтому предъявляют свои права на весь процесс производства и распространения научных знаний. Помимо этого, новые медиа создали спрос на «хипстерскую науку», интегрированную в программные платформы для смартфонов и нарезанную небольшими порциями в формате увлекательных видеороликов. Быть ученым сегодня — это модно, это значит, работать в хакерском пространстве и выкладывать фотографии лабораторных экспериментов и оборудования в Instagram. Образ дружелюбной науки сменился образом гражданской и fan-науки, где границы между научным и не научным знанием размыты, а медийная составляющая оказывается порой более важной, нежели научная. Между тем старые эпистемические дилеммы с различением и границами научного и популярного научного знания до сих пор не решены.
как мы стали говорить о научной коммуникации
Исторически запрос на информирование общественности о научной деятельности исходил от профессионального сообщества ученых, а не от публики или заинтересованных социальных групп. Это объясняется опасением научного сообщества потерять столь необходимую ему общественную поддержку, которая всегда поддерживала авторитетный статус науки и помогала ученым получать общественное одобрение и средства на проведение исследований. Начиная с 1960−70-х гг. наступает период, когда, по выражению Стива Фуллера, «ученым приходится самим платить за свой обед», то есть оправдывать ожидания как государственных, так и новых частных фондов. В этой ситуации ученые предполагали, что, зная больше о научной деятельности, избиратели будут отдавать свои голоса в пользу того правительства, которое финансово и законодательно поддержит научную сферу.
На этом фоне возникает движение, ориентированное на усовершенствование коммуникации между наукой и обществом, целью которой является понимание неспециалистами научного знания — «Public Understanding of Science». Начало этому движению положило выступление сэра Уолтера Бодмера на собрании Королевского Общества в 1985 году, посвященном проблемам слабой общественной осведомленности о научной деятельности. Бодмер отметил несколько негативных последствий такой ситуации:
  • Недостаток образованных научных и технологических кадров может замедлить экономический прогресс
  • Население с низким уровнем научных знаний не сможет принимать взвешенные демократические решения относительно научной сферы
  • Слабо осведомленное о науке общество — это культурно бедное общество, лишенное возможностей и удовольствий, которые приносит только глубокое понимание науки
Итальянский социолог науки Массимиано Букки является наиболее цитируемым исследователем по научной коммуникации. Вместе со своим соавтором Фредерико Нересини Букки говорит о вовлеченности публики в науку как о прогрессирующем явлении, определить четкие границы которого не представляется возможным. Анализ новейшей истории этого прогресса приводит их к выводу о существовании трех моделей научной коммуникации в контексте Popular Science: модели дефицита, модели диалога, модели участия. Подробнее об этом на русском языке можно прочитать в книге Пособие по общественным связям в науке и технологиях.
МОДЕЛЬ ДЕФИЦИТА
Основной особенностью модели дефицита, признаки которой явно или скрыто наблюдались в работах исследователей взаимоотношений науки и публики в 1970–1980-х гг., является акцентирование неспособности широкой общественности понимать и ценить достижения науки вследствие предосудительной публики «враждебности» по отношению к науке наряду с искаженной передачей научной информации масс-медиа. В модели дефицита принимаются линейный, педагогический и патерналистский взгляд на процесс коммуникации, из которых выводится, что «количество» и «качество» коммуникации между наукой и обществом следует улучшить. По своему духу это продукт идеи Просвещения и той установки, которая была описана еще Беконом: служение науке не только делает человека более сильным, но и более благородным, а это в случае взаимодействия с невежественной публикой выражается в известном высокомерии и снобизме. Такая односторонняя, неравная и менторская коммуникация исторически была не только самой первой, но и самой продолжительной — ее можно наглядно увидеть в ранних номерах флагманских научных журналах Science и Nature, а для советской страны это были яркие пропагандистские образы ученого-как-Прометея или жертвующего собой ученого.
В своей основе «модель дефицита» подразумевает несколько допущений. Во-первых, допущение о том, что общественное понимание науки совпадает с «научной грамотностью» — со способностью понимать науку «правильно», то есть так, как она сообщается «экспертами». Эксперт здесь — это авторитетный ментор, разъясняющий аудитории научные истины. Во-вторых, это допущение того, что однажды достигнутое «понимание» гарантирует дальнейший рост интереса по отношению к науке и технологическим инновациям со стороны обывателей, а следовательно, обеспечивает воспроизводство эпистемического доминирования научной экспертизы. В-третьих, тенденция проблематизировать отношения между наукой и публикой исключительно в отношении конечного агента этих отношений, то есть публики, а не научного сообщества или средств медиа.
МОДЕЛЬ ДИАЛОГА
Как и Николас Рассел, Массимано Букки полагает, что постепенно, начиная со второй половины XX века, на смену «модели дефицита» пришла «модель диалога», а стремление к пониманию научного знания было заменено стремлением к вовлечению в научный процесс. Элементами этого «вовлечения» стали процессы медиации, переопределения и перевода научного знания. Деятельность нового движения должна была теперь актуализировать вторую часть социального договора между сообществом ученых и публикой — предоставить последней возможность участвовать в процессе производства нового знания. Среди задач нового движения Николас Расселл отмечает стремление вовлекать заинтересованную аудиторию в формирование повестки научной деятельности и наладить взаимодействие между сферой медиа и научным сообществом.
МОДЕЛЬ УЧАСТИЯ
«Модель участия», или партисипаторная модель, представляет собой совершенно равноправное сопроизводство научного знания учеными и представителями публики, что приводит к такому состоянию разделения интеллектуального труда, которое в ряде текстов называется «научные граждане». С точки зрения истории науки, это довольно яркое и ироничное завершение идеи Марена Мерсена о «Республике ученых», когда единственное, чем может быть уравновешена диктатура ученых из времен «модели дефицита», является участие людей-с-улицы, которые должны привнести в науку демократию, социальную ответственность и равенство.
Когда проект Просвещения только начинался, вопрос о роли публики в «научных хеппенингах» не стоял остро: публике предназначалась роль зрителя, перед которым будут развернуты представления науки, а затем жизнь обычного человека изменится к лучшему. Однако уже к середине XIX века стало понятно, что публика не так отделена от идеала науки и научности, как того требовал этический кодекс меритократии «Новой Атлантиды» Френсиса Бекона. К началу XX века публика уже со всей очевидностью обозначила свой интерес, свое присутствие и свои ожидания по отношению к науке и к тому, что делают и как ведут себя ученые. Поскольку рост внешних ожиданий, массовизация такого интереса и «подтягивание» публики к внутренним вопросам научного производства становились социальным фактором, то первыми о роли «популярной науки» стали писать историки науки, изучавшие процессы обособления и встраивания научных дисциплин.
Сегодня мы видим, как быстрый рост уровня образования, развитие всемирной сети и взрывного роста объема информации вместе с пересмотром привычных рамок академической профессии ведут к настоящей эпистемической революции, которая отнюдь не может быть описана в релятивистской или постмодернистской системе координат
ОСНОВНЫЕ ТЕМАТИКИ ВНУТРИ СОЦИОЛОГИИ НАУЧНОЙ КОММУНИКАЦИИ
Речь идет не об абсолютной отмене сложившихся принципов производства и распространения научного знания, а о гибридизации института науки, который все теснее связан с гражданским обществом, медиа и заказчиками научных знаний.
1
Определение социологии научных коммуникаций
Здесь изучается само понятие «научная коммуникация», историческая трансформация смысла и ценности научной коммуникации для общества и института науки, природа запроса на информированное участие общественности в научной деятельности и роль профессионального сообщества ученых в его формировании, дается определение групп интереса, аудиторий науки и направленности коммуникации
2
Социальное окружение науки. Модели научной коммуникации
Посвящено изучению идеологии трансфера знаний и трансфера ролевой модели науки. Трансфер научного знания понимается как передача трех компонентов: научный факт, научный метод и научное мировоззрение. Они определяются как цели научной коммуникации. Трансфер паттернов поведения состоит из этоса института науки (Мертон), установки и ролевой модели ученого как ценностно-нормативного идеала когнитивной рациональности. Особые темы: идеалы «Просвещения» (путь от объяснения к пониманию и далее — от понимания к вовлечению), парадокс сциентистской идеологии (вовлечение публики и ее отстранение), трансляция научного знания в «обществе знания» (популяризация в системе образования, в искусстве и медиа)
3
Формы и форматы научной коммуникации. Новейшие тенденции научной коммуникации в России и мире
Что мы знаем о состоянии научных коммуникаций в России и мире? Новые тенденции НК — это интерактивность, медиализация, геймификация. Научная журналистика в России продолжает путь своей профессионализации. Возникают новые форматы публичной репрезентации науки и технологий: от музея до кафе, общественные просветительские проекты и волонтерство, наука в школьном и дошкольном образовании
4
Методы измерения и оценки эффективности научной коммуникации
Общественное восприятие науки — это изучение социологического ответа на развитие науки. Здесь происходит идентификация целей и аудитории научной коммуникаций, оценка эффективности различных форматов научных коммуникаций. Важно также дать представление о том, как социологи измеряют уровень научной грамотности и отношение к паранауке и эзотерике. Материал для анализа здесь — мониторинг общественного отношения к науке в России и мире и соответствующие доклады национальных статистических служб по вопросам развития науки
5
Социология экспертизы и социальной роли эксперта
Растет роль эксперта как медиатора, возникает научный storytelling. «Третья волна» социологии экспертизы и экспертов дает нам новую типологию видов экспертизы и понимание экспертного знания как источника и механизма власти. В эмпирическом ключе анализируются случаи ложной (фейковой) экспертизы и факторы возникновения у населения так называемой эпистемической зависимости
6
Внутринаучная коммуникация и социальная структура науки
Здесь НК понимается как отношения между учеными. Это, несомненно, является разделом внутри социологии науки (науковедения). В этих исследованиях изучается социальная структура и системы стратификации института науки (Мертон, Цукерман, Коул), исследования процесса становления научных дисциплин и специализаций, анализ динамики научной коммуникации, теоретические исследовательские программы. Отдельное место занимают библиографические указатели как средства научной коммуникации, а также возможности и ограничения применения метода анализа социальных сетей, построенного на цитированиях, для понимания научного развития
ЭФФЕКТ ДЕЛИБЕРАЦИИ ДЛЯ КОММУНИКАЦИИ НАУКИ И ОБЩЕСТВА
Исследования научных коммуникаций показывают, с одной стороны, экспоненциальный рост количества и интенсивности каналов трансфера научных знаний, возникновение инновационных форм взаимодействия института науки и общества, а с другой, новые вызовы и риски для общественного развития, вызванные пролиферирующим потоком научной информации. В частности, существуют проблемы потери контроля качества научной информации в новых горизонтальных форматах коммуникации между наукой и обществом, а также риски влияния социокультурных различий между основными группами в современном российском обществе на отношение (приверженность) и эффективность использования научного знания и научной методологии для формирования адекватного ответа на возникающие вызовы.
Например, отношение населения к вакцинации, доверие и готовность к этой технологии является обязательным условием оценки эффективности инвестиций в медицину. Однако коммуникация между обществом и этим социальным институтом (как и со многими другими технологически обусловленными) является проблемной. Так, в ряде исследований показано, что существующие стратегии научной коммуникации о полезности и необходимости вакцинации приводят к возникновению обратного эффекта — массовому отказу от медицинских технологий.
Методы проведения социологических опросов с применением онлайн-методов, в т. ч. так называемого делиберативного опроса (Фишкин), оценивающего эффекты изменения отношения респондентов к получаемой научной информации в зависимости от выбранного канала коммуникации, специфик способа описания научного знания и под влиянием социальных и психологических характеристик респондентов, показывают, что люди под влиянием делиберации способны принимать иные решения в области науки и технологий, чем в ситуации без делиберации. Кроме того, исследования показывают, что в результате делиберации (как онлайн, так и офлайн) у респондентов повышается уровень субъективной уверенности в собственном мнении и решении.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ТЕЗИСЫ О НАУЧНОЙ КОММУНИКАЦИИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СОЦИОЛОГА
  • Обсуждения того, зачем нужна научная коммуникация, какое значение она имеет, одинаково интенсивны и в России, и в Европе
    Проблема заключается в том, что достаточно сложно дать какое-то конкретное определение этому феномену, отнести его к одной сфере деятельности. Научная коммуникация — это часть социологии науки или обычный менеджмент? Это часть экономики науки или политической социологии науки? Нельзя также однозначно утверждать, для кого научная коммуникация имеет большее социальное значение: для общества, бизнеса или государства?
  • Важно учитывать модели научной коммуникации, которые существовали раньше, в нашем случае, в Советском союзе
    Тогда это была пропаганда науки, причем определенных направлений и исследований, например ядерных проектов. Вспомним проект «химизации» страны в 1960-е годы, когда было нужно, чтобы люди знали и уважали химию как науку. Для ученых и популяризаторов это значило не «продавать» науку, а, скорее, делиться общественным благом. Научная коммуникация — это распределение ресурсов общественного блага в пользу людей, и это больше политический процесс, чем экономический
  • Бывают два отношения к экспертам: их идеализация и идолизация
    Вы доверяете им. Люди зависят от мнения экспертов. С развитием СМИ, интернета и массовым образованием, в том числе самостоятельным, мы наблюдаем, что обычные люди уже вовлечены в науку намного больше, чем ученые даже могут себе представить. И у людей есть свое понимание каких-то научных или околонаучных процессов о чем угодно: будь это экспедиция на Марс, адронный коллайдер или глобальное потепление. Большинство людей имеет лишь базовое образование, но, после изучения каких-либо материалов по глобальному потеплению, например, они уже могут формировать свое экспертное мнение по этому вопросу. Это ли наука? Скорее, это «популярная наука». Когда вы говорите о рациональном мышлении, здесь тоже нельзя подходить к вопросу однозначно. В понимании обычного человека рациональное мышление — это когда человек принимает решения на основе здравого смысла, когда у него развита интуиция. Это не то же самое, что и рациональность в науке, где царствует экспериментальный метод. Здесь есть разница между логическим и причинным объяснением. Логическое — это когда я рассуждаю, что за А следует В, за В — С и так далее. Причинное объяснение основано на экспериментальных данных, оно может быть неожиданным и нерациональным для тех, у кого развито обывательское рациональное мышление. Например, те же научные журналисты могут доверять ученым, полагаться на их мнение, либо быть логичными и находить иные способы объяснить какие-либо явления, которые кажутся им и обществу рациональными
  • Научная коммуникация важна для науки больше, чем для общества
    У людей уже есть все, что нужно, как им кажется, в плане знаний, мнений, и для них не так неважно, истинно это знание или нет — оно должно быть им полезно. И институту науки важно понять, что он больше не единственная система идей и мнений, доступная людям. Он даже не единственная система доступа к научному знанию — монополия потеряна. У людей есть вопросы, и они могут выбрать альтернативные источники для ответов: религии, мифологию или медиа-контент, который ничего не имеет общего с наукой как, например, Википедия. Получить одобрение общества — это большой вызов для многих научных институтов, а ведь общество в той или иной мере поддерживает науку не только финансово с помощью налогов, но и просто посылая своих детей в университеты для обучения. Если в XVII—XVIII вв. между учеными и людьми была какая-то граница и вертикальная иерархия, то теперь этого нет или люди с ней не согласны. Сейчас идет переоценка системы знаний, типов верований, и каждый может выбрать, к какой стороне примкнуть. И здесь очень важны эксперты, которые также разные. Например, Евросоюз при принятии какого-либо решения опирается не только на мнения ученых, но и на мнения общественных групп и сообществ. Поэтому научная коммуникация — это не только продвижение науки. Это понимание социального значения науки
  • Мы должны просвещать людей повсюду, везде и как можно больше, но надо понимать, что без социологической рефлексии того, что мы делаем, это может привести к обратному эффекту
    Если вы будете пропагандировать научное знание в неакадемической и очень традиционной среде, то можете породить квазинаучные явления, интенсивную паранауку, например, квазимедицину или гибридное «знание» о роли кармы для уровня холестерина. Вы точно должны знать, что пропагандируете: просто передаете научное знание или способствуете формированию доверия к науке, уважения к ней. Мне кажется, что для людей, которые не сталкиваются каждый день с наукой и знают о ней только из опыта пользования бытовыми приборами, лучшей стратегией будет как раз привитие уважения к науке и научным институтам. Это нужно хотя бы для того, чтобы родители отправили ребенка в университет, чтобы они понимали, зачем это нужно. К науке должно быть сформировано общественное доверие, новый тип общественного договора между обществом и наукой: вы же доверяете докторам, хотя ничего не смыслите в хирургии и кардиологии. Также должно быть и в области науки
Материалы для самостоятельного изучения и полезные ссылки
Больше лонгридов и заданий доступны при записи на курс
Записаться
Находясь на сайте, вы даете согласие на обработку файлов cookie. Это необходимо для более стабильной работы сайта