Cогласно биоэстетике искусство следует рассматривать как одну из коммуникативных систем, служащих для передачи сообщений в виде эстетически привлекательных символов. Искусство служит источником сенсорной стимуляции и возбуждения, удовлетворяет любопытство, вызывает удивление, провоцирует размышления, словом, расширяет опыт — в этом его адаптивное значение. Искусство обслуживает и такие эволюционно древние функции, как борьба за место в обществе и выбор партнера для продолжения рода.

Для функционирования искусства как коммуникативной системы необходимы биофизиологические механизмы получения и обработки информации, поэтому от работы органов чувств и мозга зависит переживание эстетического удовольствия. Так, пропускная способность человеческой кратковременной памяти приблизительно 16 бит в секунду. Если художественный объект представляет собой сложный структурированный стимул, то в силу нейрофизиологических ограничений при восприятии объекта человек пытается обнаружить упорядоченность, которая позволит выделить в сложных стимулах более крупные элементы и тем самым иметь дело с меньшим количеством информации. Объект не кажется наблюдателю красивым, если в его структуре не удается обнаружить никакой регулярности или его упорядоченность слишком очевидна. Таким образом, для эстетической привлекательности согласно биоэстетике нужно, чтобы объект обладал некой промежуточной степенью упорядоченности — не слишком простой, но все же доступной для восприятия. Умение выделять такие объекты может быть названо одной из адаптивных возможностей, возникших в ходе биосоциальной коэволюции.

Биоэстетика сформулировала несколько базовых принципов восприятия эстестических объектов: принцип золотого сечения (соотношение сторон или частей 1:1,63) позволяет объяснить привлекательность различных объектов; принцип «максимального смещения», то есть реагирования на преувеличенные стимулы, обнаружить фигуральные основы человеческого восприятия. Например, в портретной живописи, скульптуре, одежде самых разных эпох и народов при изображении мужчин весьма обычны подчеркнуто-преувеличенные очертания плеч. Причиной такого внимания к этой части тела может быть то, что у предков нашего вида имелись пучки волос, увеличивающих видимую ширину плеч, и определение места в иерархии животных определялось у самцов размерами тела.

Адаптивная поведенческая реакция организма может закрепляться в силу биологических закономерностей: животные реагируют на определенные знаковые символы, на которые их сенсорные системы уже «настроены» в процессе эволюции филогенеза вида. Чтобы такие адаптивные реакции были возможны, в эволюции должны были сформироваться врожденные пусковые механизмы. Так, младенец плачет, услышав звук плача другого младенца. Этот ранний ответ младенца на специфический звуковой стимул можно считать изначальной безусловной реакцией сопереживания, которая лежит в основе восприятия произведений искусства. Особые черты строения тела и лица ребенка являются релизерами, запускающими покровительственное поведение взрослых.

В филогенезе вида Homo sapiens возник ряд особенностей поведения, связанных с адаптивным предпочтением таких мест, в которых нашим предкам была бы обеспечена безопасность и пища: жилища устраивают там, откуда хорошо просматриваются подступы; в публичных местах принято, что мужчина занимает место, позволяющее контролировать выход из помещения; в украшении жилья используются растительные мотивы; сады и парки обычно разбиваются в подражание чередованию растительности и свободных пространств в саванне. В силу адаптации к дневному образу жизни, когда органы чувств обеспечивают нас максимальной информацией, свет обычно оценивается положительно, а темнота — отрицательно. В соответствии с этим формируется символика света: «Старый и Новый свет», «тот свет», «этот свет».

В комнатах, окрашенных в красно-оранжевые тона, испытуемые оценивали температуру на 3−4 градуса выше, чем в комнатах сине-зеленых тонов, хотя в обоих случаях температура в помещениях была одинакова. «Теплые» тона возбуждают симпатическую нервную систему, отчего учащается пульс и повышается кровяное давление, что, в свою очередь, обеспечивает субъективную оценку температуры.

Биоэстетика анализирует роль ритма в искусстве. Исследуются нейрофизиологические влияния ритмических раздражителей, приходящие извне, на эмоции и поведение как отдельного человека, так и толпы или коллектива. Виды искусства, требующие совместных ритмических действий — маршевая музыка или хоровое пение, помимо развлечения, выполняют функции укрепления группового единства и приверженности общим идеям. Чтение ритмически упорядоченных текстов — стихов — стимулирует работу мозга. В ходе эксперимента исследователи наблюдали за активностью мозга добровольцев, которые сначала читали произведения великих английских поэтов, затем переписанные обычным языком те же произведения. Выяснилось, что чтение стихов, содержащих ритм, особые обороты и синтаксические конструкции, вызывает возбуждение в нейронных сетях мозга. Такого эффекта не вызывало чтение обычных текстов. Поэзия способствует переоценке и актуализации личного и социального опыта, установлению новых взаимосвязей между участками мозга.

Биоэстетика, обращаясь к поэзии и художественному слову, выявляет роль метафор как способа кодирования сообщений, поощряющего сенсорное исследование, сплачивающего тех, кому данный код доступен. Это направление исследований трактует речевые приемы как прямые эквиваленты социальных пусковых стимулов, выделяет способы преодоления конфликтов между биологическими потребностями и социальными условиями их реализации за счет художественных приемов. Например, в текстах патриотических песен нередко используются слова, обозначающие степень родства. Тем самым подкрепляется единство группы через указание и на биологическое родство, и на социальную близость.

Биоэстетика, анализируя танцы, выявляет их общие биосоциальные функции в различных культурах, опираясь на общераспространенность ключевых элементов танца. Танец, как коллективное взаимодействие между танцующими, служит для демонстрации единства социальной группы, а также для укрепления ее самосознания и сплоченности. Индивидуальный и групповой танец позволяет разыграть различные ситуации и переживания в форме пантомимы, нередко используется для выражения торжества человека над природой. При томографическом сканировании мозга танцоров оказалось, что при танце активируется двойник центра речи, располагающийся в правом полушарии. Возможно, что движение представляет собой некую форму коммуникации, существовавшую задолго до того, как сформировалась членораздельная речь.

Таким образом, биоэстетика предполагает, что представления о физической привлекательности и эстетические оценки не определяются сугубо культурными факторами, они коренятся в устройстве органов чувств и адаптивных поведенческих реакциях, эволюционно сложившихся в ходе эволюции.